О первых месяцах работы профессионального рынка взыскания в России, получившего в этом году долгожданный отраслевой закон, рассуждали на открытой дискуссии АРБ «Взыскание просроченной задолженности — новое в законодательство и регулировании», прошедшей 25 мая.
— Тема непростая — текст профильного для рынка закона (это моё субъективное мнение) был принят в спешном порядке. Кроме того, он настроен, в большей степени, проклиентски. Но необходимо учитывать интересы всех сторон. В конце концов, не отбить бы желание банков к кредитованию, — задал тон дискуссии её ведущий, Гарегин Тосунян, президент АРБ.
— Как вы оцениваете — сумеет ли закон решить задачи, которые перед ним ставятся?, — адресовал он свой первый вопрос Виктору Климову, руководителю проекта Общероссийского Народного Фронта «За права заемщиков». В первую очередь Виктор Климов обратил внимание присутствующих на то, что во всех обсуждениях говорится о законе «О коллекторах», хотя, по его мнению, этот документ направлен на защиту прав граждан при осуществлении взыскания.
— Законом сформулирован набор требований и определен специальный надзор, который, фактически, разделил легальных и нелегальных коллекторов. В настоящий момент мы отслеживаем его исполнение. В самом начале года было затишье, жалоб от должников поступало мало. Однако постепенно их поток нарастал. Должен сказать, что целый ряд проблем так и остался нерешенным. Мы провели эксперимент: выбрали 15 реальных обращений (абсолютно типовых), которые бы характеризовали разные форматы нарушения закона. Отправили их в полицию, ФССП, Банк России, прокуратуру. Прошло уже два месяца, но мы пока не увидели ни одного окончательного решения, которое помогло бы гражданину. Иногда приходят отписки из серии «Рафик неуиновен». То есть, человек жалуется на противоправные действия компании «Х», а нам присылают ответ, что «сведения, указанные в обращении, не подтвердились — в отношении жалобщика подобные действия компанией „Х“ не ведутся». Такой вывод делается на основании опроса этой компании.
Подводя итог, Виктор Климов подчеркнул, что для цивилизованного рынка взыскания важно, чтобы нормально работала правоохранительная система, которая должна пресекать противоправные действия в отношении граждан (здесь с принятием закона ничего радикально не поменялось). Кроме того, по закону кредитные организации должны нести ответственность за то, что взыскания их долгов оказались на нелегальном рынке (у «чёрных» коллекторов), однако на деле этой ответственности избегают.
— Не уверен, в том, насколько правильно, чтобы было именно так — закон не о коллекторах, а о защите прав потребителей. Может быть, сначала окончательно регламентировать действия профессиональных участников рынка, выстроить их работу? Потребность была именно в таком законе, но он «ушел» в сторону клиентов, — прокомментировал выступление Гарегин Тосунян
Далее слово взял Андрей Корнеев, начальник отдела контроля за деятельностью по возврату просроченной задолженности и административной практики Федеральной службы судебных приставов (ФССП). Для начала он дистанцировался от «чёрных» коллекторов, точнее, от возможных претензий по поводу бездействия ФССП в этих случаях. — Прежде всего: ФССП наделена полномочия по контролю и надзору только за коллекторами, включенными в реестр. В случае незаконного взыскания мы можем только составить протокол об административном правонарушении, — отметил он.
Отвечая на вопрос ведущего о необходимости внесения поправок в закон, Андрей Корнеев подчеркнул, что служба только анализирует правоприменительную практику, поэтому не считает нужным начинать менять законодательство. — Нами составлено уже более 170 протоколов (по коллекторам, кредиторам и их сотрудникам). То есть, закон работает. Говорить о внесении изменений преждевременно.
Сергей Колганов, начальник Управления Службы Банка России по защите прав потребителей и обеспечению доступности финансовых услуг в Центральном федеральном округе добавил, что практика надзора складывается постепенно и необходимо пройти период адаптации, после которого можно начинать рассуждать об изменениях законодательства. — Сама конструкция закона никак не повлияла на полномочия Банка России, которыми он обладал в рамках самостоятельного взыскания долгов кредиторами, — добавил он.
Завершив опрос регуляторов Гарегин Тосунян передал слово непосредственно игрокам рынка в лице Алексея Саватюгина, президента Национальной ассоциации профессиональных коллекторских агентств (НАПКА). — По экспертным оценкам в прошлом году в стране насчитывалось порядка 500-600 коллекторских компаний. Сейчас в реестре ФССП — всего 120. Остальные либо ушли с рынка, либо перепрофилировались под сопровождение судебных решений, то есть, занялись так называемым legal-коллекшеном, — начал он своё выступление. По словам Алексея Саватюгина с начала года не было ни одного «вопиющего» случая с произволом коллекторов, которые, в своё время, и послужили толчком к принятию закона. Но жалобы, конечно, есть. — Весной прошлого года мы, в НАПКА, получали около 200-300 жалоб в месяц. Сейчас — уже 400-500. В целом с начала 2017 года — более 2000, — поделился данными глава НАПКА. Статистика по жалобам следующая: на некорректное общение (хамство, угрозы со стороны коллекторов) жалуются 12% обратившихся в Ассоциацию. На звонки третьим лицам — 16%. На то, что коллекторы тревожат ошибочно (кредитов не брал, стороннее лицо) — 38%. На тяжелое финансовое положение сетуют 3-4%. Испытывают психологический дискомфорт — 7%. На незаконное взыскание (с точки зрения должника) — 38%. Комментируя последние жалобы Алексей Саватюгин отметил, что под незаконным взысканием многие должники понимают как раз профильное законодательство, о котором они что-то слышали, и теперь уверены, что коллекторы — вне закона.
На уточняющий вопрос о том, сколько должников отказываются от общения с коллекторами, имея на то право и законные основания, глава НАПКА ответил, что это единичные случаи. — 1-2% отказываются от общения, хотя мы и не скрываем, что такая возможность существует, — сказал он.
Александр Морозов, президент Группы компаний «Финансовое агентство по сбору платежей» (ФАСП) обратил внимание на возросшую стоимость услуг по взысканию. Причём, как для кредиторов и коллекторов, так и, в конечном счёте, для самих должников. — Сущность процедуры взыскания — это контакт с должником. Дешевле всего это происходит по телефону. После появления закона обнаружились нюансы. Например, теперь нам надо выяснять, откуда у кредитора появился номер телефона. Должны удостовериться в легальности его передачи клиентом и проверить актуальность номера. То есть, себестоимость взыскания возросла. Пришлось менять скрипты бесед. Кроме того, сместился акцент в сторону судебного взыскания, что также означает дополнительные расходы. В том числе, и для должника, в случае его проигрыша в суде.
Наконец, слово перешло к представителю банка — главной целевой аудитории коллекторов. — Принятие закона особенно не повлияло на работу с физлицами. То есть, большой пользы для нас нет, хотя и удалось почистить ряды агентств. Ранее, при проведении конкурсов на работу с нашей просроченной задолженностью, нам приходилось ставить специальные фильтры, чтобы отсечь недобросовестных участников. Сейчас необходимость в этом отпала, — признал Сергей Аникин, директор департамента по работе с проблемными активами «Связь-Банка». Он также рассказал, что с начала года возникло всего три случая жалоб должников на работающие с ними агентства. — Но жалобы не нашли подтверждения, хотя мы уделяли этому пристальное внимание. В двух из этих случаев должнику просто стало неприятно, они испытали дискомфорт из-за возникшей ситуации.
Тем не менее, Сергей Аникин отметил, что пока видит в законе больше минусов чем плюсов — Акцент работы смещается в судебную область, поскольку контакты с должником существенно ограничены. Восемь раз в месяц, два раза в неделю — кто и на каком основании это считал? А если до человека дозвонился автоинформатор — это засчитывается, как контакт? На мой взгляд, в этой области закон требует доработки, — резюмировал эксперт.
